Социальный театр В Школе-студии МХАТ на днях прошли защиты дипломов продюсеров. На одной защите развернулась очень любопытная дискуссия, которую поднял Владимир Урин: почему в советской экономике театру возможно (и даже относительно легко) было поднять месячные гастроли в чужой город, а сейчас для этого нужна помощь государства. Так просто не ответишь, хотя ясно в чем загвоздка: в несоответствии цены билета и ресурсных затрат, убыточность производства в принципе. Кирилл Крок очень любопытно рассуждал о том, что даже в программе "Большие гастроли", которая пытается решить эту проблему, есть сложности. Основной финансовый удар в любом случае приходится на принимающую сторону, и компенсация затрат на привоз столичного коллектива ложится все равно на зрителя. А смысл, идея "Больших гастролей" состоит в том, чтобы столичные звезды выступали на площадках российских городов по типичным для этого локации театральных ценам. В том числе защищалась и моя дипломница, яркий молодой продюсер Полина Лаптырева, научным консультантом ВКР «Институциональные аспекты социального театра и перспективы интеграции методов социального театра в работу российских репертуарных театров» была Ника Пархомовская. Конечно, невероятно, что несколько лет подряд студенты Школы-студии интересуются формами театра, в которых предполагается гражданская миссия, поиск лучшего будущего, перформативность как влиятельность театра на реальность. Несколько тезисов из отзыва: " Тема диплома - социальный театр - понимается максимально широко. Это не только театр, работающий с инклюзией, людьми с инвалидностью. Это обширное понятие: то, что на английском языке называется theatre for social changes. Театр как инструмент парламентаризма, оптимизации и деколонизации общества, защитник угнетенных, рупор для тех, кто не имеет широковещательного голоса. В невод исследователя попадают не только столичные эксперименты, но и региональные российские, а также западные. Отдельной опцией становится животрепещущая тема интеграции социального театра в нормативные практики репертуарного театра, недопущение гетто, стигматизации для социального театра, формы существования социального театра в репертуарной государственной системе. Дипломница занимается стратификацией социального театра, определением его этических законов, генеалогией этого явления в XX веке. Дипломница верно отмечает, что социальный театр ценен именно сочетанием художественного и социального, при потере первого его миссия быстро себя исчерпает. Необычайно важно, что Полина Лаптырева предлагает и социологический анализ причин, по которым возникает потребность в такой форме театральности: "В капиталистическом обществе вовлечение зрителя было реакцией на коммерциализацию искусства, а в социалистических странах участие зрителя воспринималось как ответ на общую пассивность и отсутствие возможности влияния на политический процесс". Здесь и в дальнейшем есть масса соображений на этот счет, почему социальный театр стал феноменом именно послевоенного XX и XXI века. Ги Дебор точно так же замечал единство «общества спектакля» как для капиталистических, так и для социалистических систем. В деле сокрытия, грабежа реальности оба политических тренда преуспели одинаково, и именно поэтому театр может оказаться формой прорыва в реальность. Социальный театр может служить прекрасным примером формирования активного зрителя, для которого театральный идеалистический образ становится примером для обустройства реальности, «лучшего будущего». Нужна театральная социология - не только в области подсчета математического, но и изучение философии театрального зрителя, его мотивов. Что касается продюсерской ценности ВКР, то дипломница занимается юридическими вопросами социального театра, вопросами финансирования и его возможной встроенности в государственный репертуарный театр. Предлагая обширный опыт инкрустации социального театра в западные культурные институции, Полина Лаптырева, например, показывает немецкий опыт соединения театра и церковных институций, когда лютеранская церковь выступает и как сопартнер, и как финансовый донор. Это, пожалуй, то, что сегодня в России невозможно, но что должно быть – ведь защита обездоленных и угнетенных это прямая нужда церкви. Чем ближе к финалу, тем дипломная работа все более показывает свою заостренность, ответы на вызовы, которые диктует время. Острыми и точными оказываются мысли о том, что как кризис грантовых систем, законы о контроле просвещения и наделение разных организаций статусом «иностранного агента» реально тормозят бурное развитие социального театра в России, а, стало быть, и становления гражданского общества".