1. Home
  2. Live Updates
  3. Even have

Live Breaking News & Updates on Even have

Stay informed with the latest breaking news from Even have on our comprehensive webpage. Get up-to-the-minute updates on local events, politics, business, entertainment, and more. Our dedicated team of journalists delivers timely and reliable news, ensuring you're always in the know. Discover firsthand accounts, expert analysis, and exclusive interviews, all in one convenient destination. Don't miss a beat — visit our webpage for real-time breaking news in Even have and stay connected to the pulse of your community

Уже сейчас за тонну озимого рапса предлагают более 1500 рублей, и это еще не предел

Уже сейчас за тонну озимого рапса предлагают более 1500 рублей, и это еще не предел
sb.by - get the latest breaking news, showbiz & celebrity photos, sport news & rumours, viral videos and top stories from sb.by Daily Mail and Mail on Sunday newspapers.

United-states , Russia , Russian , Americans , Again-the , Joint-stock , For-the , Its-production , Bureau-of-economic-security , Certificate-use , Summer-olympic

Праздники 8 июля 2021 года, отмечаемые не только в РФ, но и во всем мире


Праздники 8 июля 2021 года, отмечаемые не только в РФ, но и во всем мире
08.07.2021
39
В России и в мире 8 июля отмечают несколько значимых праздников. Это Всероссийских день семьи любви и верности, Всемирный день общения со Вселенной и Всемирный день борьбы с аллергией. Эти праздники отмечаются миллионами людей с соблюдением всех традиций.
Всероссийский День семьи, любви и верности 8 июля
Этот необычный праздник отмечают в России каждый год 8 июля, и посвящен он святым Февронии и Петру Муромским. Датой праздника выбрали день их смерти. Сказание об их истории любви стало основой праздника. Сначала этот праздник отмечали только в Муроме. Но с 2008 года он получил федеральный статус. Предложение поступило от молодежи города Муром. Сказание гласит, что история эта произошла в XIII веке. Муромский князь Петр заболел проказой, и тело его покрылось струпьями.Никто его не мог вылечить. Но однажды ему приснился вещий сон. Одна молодая девушка целительница Феврония, жившая под Рязанью, только сможет ему помочь. Так все и случилось, а взамен он на ней женился и прожили они счастливо целую жизнь вместе. Даже умерли в один день.Традиционно центром гуляния в этот праздник остается в России город Муром. Там проводят самые массовые и грандиозные мероприятия. Как правило, это проходит на набережной Оки. Это гуляния и концерты, ярмарки и фестивали, конкурсы и мастер-классы. Каждый год согласно традиции праздника, вручается памятная медаль тем семейным парам, которым удалось прожить в любви и согласии не менее 25 лет. На одной стороне медали можно увидеть ромашку, как символ верности и чистоты. А с другой стороны изображены сами святые Феврония и Петр из Мурома.
Всемирный день общения со Вселенной 8 июля
Вселенная всегда манила своими тайнами и масштабностью. Планета Земля и люди, живущие на ней – это всего лишь мельчайшая частичка того, что может вмещать Вселенная. Ученые говорят о том, что Вселенная располагается во всех направлениях на 46 млрд световых лет. Такие масштабы даже трудно сразу представить обычному человеку.
Всемирный день общения со Вселенной отмечается 8 июля и дает возможность не только прислушаться к ней, но и попросить у нее помощи или загадать заветное желание. В этот день можно рассказать Вселенной о своих удачах и неудачах в жизни, друзьях и родных или просто что происходит в душе. Вселенная обязательно всех услышит и при необходимости поможет.
Всемирный день борьбы с аллергией 8 июля
Этот праздник начали отмечать 8 июля 2005 года после того, как он был утвержден решением Всемирной организации по иммунологии и аллергии. В современном мире аллергия – это очень распространенная проблема среди людей. Этот праздник был создан для привлечения мирового внимания к этой огромной проблеме. Каждый год аллергия поражает все больше и больше людей на планете. Поэтому важно найти эффективные методики диагностики и лечения, а также проводить профилактические мероприятия для сокращения ее распространения.
Термин «аллергия» представляет собой особую реакцию иммунной системы человека в ответ на раздражение определенным веществом. Хотя у многих людей никакой реакции на аналогичное вещество не наблюдается. Раздражителями являются аллергены. Это могут быть растения и животные, пыль, продукты, химические вещества, даже солнце или мороз. Проявление аллергической реакции у человека может быть совершенно по-разному протекать. От покраснения на коже или заложенности носа, до бронхиальной астмы, отека Квинке и тому подобного, что крайне опасно становится для человека.Согласно последним статистическим данным за 2019 года число постоянных аллергиков в России достигает до 30%. Больше всего таких людей находится в городах. Чтобы успешно пролечить аллергию или значительно уменьшить ее проявление сначала нужно выявить ее причину – аллерген. А уже потом подбирать схему лечения и корректировать образ жизни.В России и в мире миллионы людей отмечают несколько значимых праздников, устраивая традиционно различные мероприятия, посвященные им.


Moscow , Moskva , Russia , It-national , Magistrate-court , July-point , Date-of-the , Even-have , Every-year , Holy-and , July-the

«Поздравила сына с днем рождения и пропала»: волгоградка исчезла при загадочных обстоятельствах

«Поздравила сына с днем рождения и пропала»: волгоградка исчезла при загадочных обстоятельствах
volgograd.kp.ru - get the latest breaking news, showbiz & celebrity photos, sport news & rumours, viral videos and top stories from volgograd.kp.ru Daily Mail and Mail on Sunday newspapers.

United-arab-emirates , Bloomberg , Editorial-office , Congratulated-his , She-returned , Weirdest-thing , Couple-were , They-are-asking , Html-united-arab-emirates , Even-have , ஒன்றுபட்டது-அரபு-அமீரகங்கள்

"Donna Leon: Tod zwischen den Zeilen" - Film - TV-Krimi, ORF 2, 04.07.2021, 02:35 Uhr - Sendung im TV-Programm - TV & Radio

"Donna Leon: Tod zwischen den Zeilen" - Film - TV-Krimi, ORF 2, 04.07.2021, 02:35 Uhr - Sendung im TV-Programm - TV & Radio
tele.at - get the latest breaking news, showbiz & celebrity photos, sport news & rumours, viral videos and top stories from tele.at Daily Mail and Mail on Sunday newspapers.

Library-commissario-guido-brunetti , Priest-enrico-was , Even-have , கூட-வேண்டும் ,

ORF2 TV-Programm: Donna Leon: Tod zwischen den Zeilen (Serien)

ORF2 TV-Programm: Donna Leon: Tod zwischen den Zeilen (Serien)
tvheute.at - get the latest breaking news, showbiz & celebrity photos, sport news & rumours, viral videos and top stories from tvheute.at Daily Mail and Mail on Sunday newspapers.

Commissario-brunetti , Library-commissario-brunetti , For-centuries , Even-have , Dolby-digital , க்கு-சிஇஎன்டியுவ்ஆர்ஐஇஎஸ் , கூட-வேண்டும் , டால்பி-டிஜிட்டல் ,

"Donna Leon: Tod zwischen den Zeilen" - Film - TV-Krimi, ORF 2, 03.07.2021, 20:15 Uhr - Sendung im TV-Programm - TV & Radio

"Donna Leon: Tod zwischen den Zeilen" - Film - TV-Krimi, ORF 2, 03.07.2021, 20:15 Uhr - Sendung im TV-Programm - TV & Radio
tele.at - get the latest breaking news, showbiz & celebrity photos, sport news & rumours, viral videos and top stories from tele.at Daily Mail and Mail on Sunday newspapers.

Commissario-brunetti , Library-commissario-brunetti , For-centuries , Even-have , Dolby-digital , க்கு-சிஇஎன்டியுவ்ஆர்ஐஇஎஸ் , கூட-வேண்டும் , டால்பி-டிஜிட்டல் ,

"Наговорил на статью" - В Украине обвиняют в госизмене Зеленского после признания о последнем разговоре с Лукашенко

"Наговорил на статью" - В Украине обвиняют в госизмене Зеленского после признания о последнем разговоре с Лукашенко
telegraf.by - get the latest breaking news, showbiz & celebrity photos, sport news & rumours, viral videos and top stories from telegraf.by Daily Mail and Mail on Sunday newspapers.

Moscow , Moskva , Russia , France , Ukraine , Belarus , Russian , Belarusian , Russians , Ukrainian , Russian-federation ,

Китай может отправить в Вашингтон дипломатического волка

Китай может отправить в Вашингтон дипломатического волка
stanradar.com - get the latest breaking news, showbiz & celebrity photos, sport news & rumours, viral videos and top stories from stanradar.com Daily Mail and Mail on Sunday newspapers.

China , Beijing , United-states , Russia , France , Washington , Russian , Americans , Chinese , Soviet , Us-national-security-council

Бей своих? «Посадки» бизнесменов отпугивают инвесторов

Бей своих? «Посадки» бизнесменов отпугивают инвесторов
azattyk.org - get the latest breaking news, showbiz & celebrity photos, sport news & rumours, viral videos and top stories from azattyk.org Daily Mail and Mail on Sunday newspapers.

Kyrgyzstan , Ukraine , Kyrgyz , Dvako-moto , National-statistical-committee , Elite-house , They-are , Who-will , Even-have , Even-though-there , Drug-is-not , Drug-for-the-first

Александр Сокуров — 2021 — Эхо Москвы, 11.06.2021


К. Ларина― Добрый вечер. Здравствуйте.
В. Дымарский― И я, Виталий Дымарский. В разных городах и весях мы. Но я в одном городе с нашим сегодняшним гостем и собеседником – Александром Николаевичем Сокуровым. Александр Николаевич, рады видеть в нашей программе. Видеть и слышать, конечно. А то мы как-то уже переключаемся на видеоряд. Но вам-то как человеку из кино это понятнее, а нам, радийщикам, это еще все внове.
К. Ларина― Добрый вечер, Александр Николаевич.
А. Сокуров― Добрый вечер.
В. Дымарский― Ну что, признаемся, Ксеня, нашим слушателям и нашим зрителям о том, что наша встреча сегодня накануне юбилея Александра Николаевича? Я думаю, что, судя по последним выступлениям Александра Николаевича, у нас будет настроение, может быть, не очень праздничное, потому что два выступления – письмо Александра Николаевича в Совет по правам человека и огромное потрясающее, на мой взгляд, интервью, данное «Новой газете» – показывают, Александр Николаевич, что настроение непраздничное, мягко говоря. Вас это сильно расстраивает? В каком настроении вы бы хотели встретить ваш юбилей и почему это не получается?
А. Сокуров― Я думаю, что каждый человек, который перешагнул черту, по крайней мере, 50-летия, все остальные дни рождения воспринимает несколько напряженно. Не в том, что сколько было, а сколько осталось. Ну, нормально. Я продолжаю жить. Я не очень здоров, не очень подвижен, но я стараюсь много работать. И я в рабочем состоянии в профессиональном, в человеческом, в гражданском, наверное, тоже. А все что связано с интонациями этих публикаций – это общая наша интонация, на мой взгляд. Это не мое индивидуальное ощущение. Это ощущение молодых людей, с которыми я работаю. Это ощущение людей нашего поколения.
К. Ларина― А все всё понимают, Александр Николаевич? Вот молодежь понимает все, что происходит? Та молодежь, с которой вы общаетесь.
В. Дымарский― Да, вы говорите от их имени. Но они с теми же настроениями живут?
А. Сокуров― Нет, конечно. Это невозможно понять, это невозможно усвоить, потому что невозможно. Для этого надо прожить жизнь, для этого нужно почувствовать, что значит жить, что ты оказался на круге и ходишь по кругу. У меня такое впечатление. Я в свое время говорил Борису Николаевичу: «Борис Николаевич, не расслабляйтесь. Все еще впереди. Все сложности впереди». Он обижался на меня за это. Но да, так и есть, все сложности впереди. И опять все возвращается на круги своя.
Нет, конечно, молодые люди в полной мере этого не понимают, пока не столкнулись каждый из них с какой-то серьезной проблемой. Но здесь, поймите меня, я имею дело с молодыми людьми, у которых все же внутренняя направленность на какую-то культуру, на искусство, если позволено сказать так высоко. И они, может быть, менее социализированные, менее политизированные.
К. Ларина― Но зато они тоньше чувствуют, чем многие другие.
А. Сокуров― Ксения Андреевна, смотря что. Все же темперамент социальный – это какая-то данность. Есть люди, у которых нет этого социального темперамента, просто совсем нет.
В. Дымарский― Но у вас его много, Александр Николаевич.
А. Сокуров― Слишком много. Но, вспоминая себя в другие годы, я ловлю себя на том, что вот эта чрезмерность вот этого социального участия в том, что происходит вокруг меня, она была характерна для меня и много проблем для меня рождала. Но далеко не все мои ровесники столь же напряженно и серьезно всматривались в реальности советского строя, например, и не все читали те же книги, что и я, и не все слушали ту музыку, что я, все с удовольствием уходили в это увлечение «Битлз» и прочее-прочее. Мы всегда все очень разные среди молодых людей.
И только когда человек набирает какой-то опыт и опыт ошибок в том числе, и когда он понимает, что он идет к цели и стремится к цели, тогда возникает и горький опыт в том числе, тяжелый и горький опыт.
К. Ларина― Но вы говорите про социальную некую включенность и такую политизированность. Но мне кажется, что мы сегодня больше говорим о какой-то сердечной включенности, потому что мы больше говорим о сопереживании, о милосердии, об элементарном чувстве жалости к людям, которых давят, пытают, убивают. Вот это чувство – оно разве не общее должно быть для всех, а не только для людей определенного социального темперамента?
А. Сокуров― Оно не может быть общим по многим причинам. Например, даже для моих студентов или тех, с кем я работаю на студии, даже для них не все очевидно в том, что происходит в стране. И точно они не с такой страстью, не с такой болью воспринимают происходящее в стране. Но, между тем, поскольку я хожу всегда на все вот эти шествия в Петербурге, но настолько, насколько хватает сил моих, я хожу все же с палочкой, но я вижу очень много людей, которым не очень нравятся и которые всё понимают из того, что происходит в стране. Всё понимают, как вы говорите, душой и сердцем в первую очередь.
В. Дымарский― Александр Николаевич, вы говорите, что вы Бориса Николаевича предупреждали о том, что все сложности впереди. А вы под этими сложностями что предполагали, что вы имели в виду? Имели ли вы в виду, что мы доживем до того времени, когда человека из культуры, из искусства… Я сейчас в данном случае имею в виду самый последний случай, который нам стал известен.
К. Ларина― Про Дмитрия Быкова.
В. Дымарский― Про Диму Быкова, да. Что вот эта жесткая рука, о которой многие у нас мечтали, что она будет бить даже не просто оппозиционеров, а людей культуры, людей искусства, что свойственно вообще режимам самым одиозным.
А. Сокуров― Я не сомневался, что так будет. Конечно, я не мог, как и все мы, предвидеть каких-то деталей.
В. Дымарский― Нет, да конечно дело не в деталях.
А. Сокуров― Но то, что отношение государства с гражданами будет обостряться – для меня сомнений в этом не было никаких. Никаких не было сомнений, потому что основной принцип взаимоотношения государства с гражданами и основные инструменты все те же самые. Я имею в виду силы правопорядка.
К. Ларина― Росгвардия, да?
А. Сокуров― Как они организованы, да, какие принципы работы их и так далее. По тому, как организована армия, вообще армейские принципы, принципы, которые существуют в офицерской среде. Я вижу этих людей часто. Там мало что изменилось, на самом деле. В среде вот этих органов правопорядка, мне кажется, ничего не изменилось.
В. Дымарский― Я хотел сказать, что общественная мораль вообще очень медленно меняется, наверное. Она не может так по мановению волшебной палочки в один день поменяться. Но, с другой стороны, ловлю себя на том, что вы говорите, что она мало изменилась. Мне кажется как раз, что она меняется и довольно резко и сильно, но в совершенно другую сторону, в противоположную желаемой.
А. Сокуров― Почему вы считаете так? Мы же посмотрели этот замечательный фильм Андрона, где подробно все продемонстрировано, как может действовать та сила, в руках которой оружие. И мы же это всё видели с вами.
В. Дымарский― Вы имеете в виду про Новочеркасск фильм, да?
К. Ларина― «Дорогие товарищи!» Андрея Кончаловского.
А. Сокуров― Да, да. Серьезная картина. Мы же видели это всё. Мы же понимали, что готовность к этому всегда есть. И мы же видели эту готовность, но еще не продемонстрированную тогда, когда только начинались вот эти шествия в Москве и так далее. Мы ж всё это видели. Мы же понимаем, кто находится во главе отделений полиции, городских и областных РОВД и так далее. Мы же понимаем, что встретиться с этими людьми, по-человечески поговорить и что-то обсудить в общественных настроениях, в общественной ситуации практически невозможно.
Мы вот сейчас планировали в Совете по правам человека выездное заседание в Петербурге по событиям, которые были у нас здесь. И это планировалось, если я не ошибаюсь, на 17-е или на 18-е. Но глава МВД Петербурга просто отказался принимать в этом участие. Ну и Росгвардия, узнав, что МВД не принимает участие, так же. Ну и всё. Вам же понятно всё это.
К. Ларина― Небольшую паузу делаем. Александр Сокуров у нас в гостях. Продолжим через несколько секунд.
РЕКЛАМА
К. Ларина― Возвращаемся в программу «2021». Ведут ее, как обычно, Ксения Ларина и Виталий Дымарский. Наш гость сегодня – Александр Николаевич Сокуров. Александр Николаевич, вот все сравнивают – это то, о чем уже Виталий говорил – ищут всякие исторические аналогии с сегодняшним временем. Я себя поймала на мысли, что самый популярный вопрос сегодня в обществе после прочтения очередных новостей – «А его-то за что?» Это вопрос, который задавали друг другу наши родители, бабушки и дедушки. Вот в этом мы продолжаем эту традицию? И как часто вы себя ловили на этом вопросе, когда узнавали о ком-то?
А. Сокуров― Я не могу ответить на этот ваш вопрос, потому что я не знаю ответа на этот вопрос. Но я при этом полагаю, что ответ очень простой. Но какой он, я не знаю. Интуитивно я чувствую это, но сформулировать это я не могу. Кроме того, надо еще учесть, что наше время же и эта ситуация полна слухов, полна всякого рода глюков, фантазий, представлений всяких, драматизации, трагедизации, чего угодно. Ко всему этому, о чем мы не знаем детально, подробно, надо относиться очень осторожно. К любым вестям и к любым таким обстоятельствам.
И вообще в оценках, как мне кажется, сейчас – но я не отличаюсь этим, к сожалению, – но я, конечно, призываю всех быть осторожными в этих оценках и в этих страстях, просто потому что политическая ситуация настолько сама по себе острая, как мне кажется, как, может быть, никогда. Я вот не помню ни в советский период, ни в последующие годы такой остроты, как в 21-м году начинает складываться это. Это крайнее обострение всех политических процессов. Это означает, что какая-то перспектива и до верхней границы мы еще не дошли. И мы не знаем, что это. И мы даже не знаем до конца причин, почему это происходит.
Мы даже не знаем, знает ли об этом, скажем, президент страны и вообще что он знает об этой ситуации так мотивировочно. Мы этого тоже не знаем. Мы просто этого не знаем. Мы понимаем, что мы можем составлять какие-то суждения по каким-то его интервью, по каким-то его…
К. Ларина― Выступлениям, репликам.
А. Сокуров― Выступлениям, репликам. Но вот так, как вот сесть и поговорить с человеком открыто, называя вещи своими именами, перечисляя, что урывками получалось на Совете по правам человека, где Сванидзе выступал очень четко, очень конкретно, еще кто-то…
К. Ларина― Но и вы выступали.
А. Сокуров― Да. Но не получается вот так поговорить. Вот меня очень настораживает это и мне это очень не нравится. Мне разговор с главой страны вот такой вот человеческий, простой, без политики, без всякого тряхомудия, без всех этих кислых щей, что называется, мне он абсолютно необходим теперь уже.
В. Дымарский― Но в интервью, которое в «Новой газете», вы же говорите, что вы беседовали. Вы рассказываете о том, что Даниил Александрович Гранин беседовал с президентом, все ему говорил. Вы там же пишете, что мало людей, к сожалению, сегодня, которые могут ему это сказать. Но это чья вина, что мало людей? Он мало людей слушает или мало людей могут ему сказать? Это же от его желания, наверное, зависит слушать или не слушать вас, Гранина.
К. Ларина― Солженицына, я помню, тоже слушал, ходил тоже к нему на разговоры.
В. Дымарский― Да, Солженицына.
А. Сокуров― Да. Но позвольте президенту также иметь свою точку зрения на то, кто достоин серьезного, большого государственного диалога.
В. Дымарский― Безусловно.
А. Сокуров― Может быть, в его представлении сейчас уже этих людей не осталось и никто из нас не достоин его представления на это.
К. Ларина― Помните, он говорил, что Махатма Ганди умер и поговорить не с кем? Мы тогда смеялись, но я думаю, что это на самом деле он так и думал.
А. Сокуров― Я думаю, что, на самом деле, есть люди, с которыми он мог бы поговорить без секретарей. Наверное, 3-4 человека в стране можно было бы, конечно, найти. Но, может быть, у него нет доверия ко многим из нас, полагая, что многим из нас что-то от него нужно, что-то мы от него хотим поиметь, что называется. Но, насколько я знаю, у большей части людей из этой проклятой либеральной общественности никаких просьб к нему нет. Я даже не собираюсь говорить ему, имея пенсию 21 тысячу и квартплату около 10 тысяч, как мне прожить вообще. Я даже об этом ему не буду говорить, не подниму даже этот вопрос.
Но есть же другие темы. Нас же беспокоит судьба Отечества нашего. Она беспокоит пронзительно и до слез. Горько и страшно бывает от бессилия. Есть же обстоятельства, когда ты абсолютно уверен, что ты прав. У меня несколько раз были такие случаи, когда, глядя на то, что происходит, я понимаю, что я в моих оценках прав, а вот они неправы. Но к кому мне обратиться с этим?
К. Ларина― В Совет по правам человека. Вот вы же написали обращение.
А. Сокуров― Ну да.
В. Дымарский― Извини, Ксюш, это даже не обращение, это просто крик, мне кажется.
К. Ларина― Вернуть тему Ирины Славиной в фокус нашего внимания общественного и вообще понять, почему никакого расследования не происходит. Действительно это крик. Александр Николаевич, вы же сами член Совета. Вы не можете инициировать какую-то встречу на эту тему, сказать: «Ребята, давайте соберемся и обсудим»? Или так нельзя? Что там за процедура у вас?
А. Сокуров― Для этого надо знать, на каких юридических основаниях построена эта организация, из чего она состоит. Например, ни один из документов, который мы по секциям там или между собой обсуждаем, не можем ни опубликовать, ни представить общественности, если глава Совета не дал на это согласие.
К. Ларина― Понятно.
А. Сокуров― Там Совет, я писал уже с большим огорчением, состоит из таких лоскутков, из таких разных людей, из людей с такими прост диаметрально противоположными позициями политическими и социальными, что очень часто выработать единое мнение невозможно. Но представьте себе, что даже по Славиной, по этой просто пронзительной, безумно постыдной истории не удалось ничего сформулировать серьезно и так по-настоящему. Это мой крик. Вот это неправильно, так не должно быть, что я проклинаю этих людей. Но ничего я не могу сделать как человек, живущий в России, в каких-то канонах существующей культуры отечественной. Но проклятия могу. Больше я ничего не могу. Я не знаю, что делать.
Я не знаю, почему Совет последний с президентом… Меня, к сожалению, не соединили. Как-то так получилось, что почему-то я не могу участвовать в этом электронном Совете с президентом. И я удивляюсь, почему на этом Совете не настояли на том, чтобы хотя бы они все встали каждый перед своим компьютером и вне зависимости от желания любых членов просто минуту молчания в память об этом. Ведь в нашей истории ничего подобного еще не было. И это делает женщина, это делает мать. Ничего подобного, вот такой жертвенности в нашей отечественной истории еще не было.
К. Ларина― А вы помните, что он сказал тогда?
В. Дымарский― Да. А вы видели интервью этого человека из Нижнего Новгорода, который…
А. Сокуров― У меня нет сил. У меня наворачиваются гнев и слезы.
В. Дымарский― Товарищ майор условный (я не помню, какого он звания), который спокойно абсолютно рассказывает о том, какие у них были хорошие отношения, и вообще мы тут не при чем и так далее.
А. Сокуров― У меня нет сил. Меня захлестывает гнев безграничный. И я даже не мог смотреть. Я секунду увидел это и отключился, потому что это просто травма для всех нас, это страшная травма для всех нас – для граждан, не граждан.
В. Дымарский― Александр Николаевич, это не безысходность какая-то за этим?
А. Сокуров― Пусть безысходность.
В. Дымарский― Нет-нет, я имею в виду, что это безысходность для нас всех фактически.
А. Сокуров― Да. Потому что человек погиб и потому что мы не воздали должное. И потому что в том же самом Нижнем Новгороде не вышли сотни тысяч людей хотя бы проводить, похоронить ее. Дремучесть и социальное бессилие народа; не населения, а народа.
К. Ларина― Но здесь еще что-то более страшное, Александр Николаевич. Я все пытаюсь в эту сторону думать. Мне кажется, какой-то произошел страшный сбой.
В. Дымарский― Нравственный сбой.
А. Сокуров― А когда он был иной? А когда вот это нравственное настроение было иным?
К. Ларина― Всегда такое было у народа, да?
А. Сокуров― Я не помню ничего другого. Но это все, конечно, на фоне удивительной русской души, характера. Я другого поведения народа нашего никогда не видел.
В. Дымарский― Мы сейчас прервемся на несколько минут, после чего продолжим нашу программу «2021».
НОВОСТИ / РЕКЛАМА
К. Ларина― Возвращаемся в программу «2021». Ксения Ларина и Виталий Дымарский. Наш гость сегодня – Александр Николаевич Сокуров. У нас сегодня горький разговор. Но, собственно, как он может быть другим на таком фоне? Я хочу вернуться к тому, о чем мы заговорили перед перерывом по поводу того, что произошло с обществом. Как угодно это можно называть – народ, нация. Мне ближе «общество». Вы говорите, что так всегда было, что вот эта некая абсолютная кровожадность присуща, как я понимаю, в принципе нашему народу.
А. Сокуров― Не кровожадность.
В. Дымарский― Глухота такая.
В. Дымарский― Инженеры человеческих душ.
К. Ларина― Да. И душой общества. Вы это в нас воспитываете, вы нам это предлагаете. Короче говоря, вы предлагаете нам быть людьми и учите нас быть людьми.
А. Сокуров― Я могу только обратить вас к моей фильмографии и сказать, что я в состоянии делать, что я могу делать. С уже не столь силами большими, как раньше, я стараюсь делать. И, может быть, не надо участвовать в Совете по правам человека, но я там продолжаю быть. Может быть, не надо давать эти интервью, от которых, кроме боли и последствий, в душе ничего не остается. Может быть, не надо заниматься режиссурой, образовательной работой. Но каждый на своем месте. Я не могу призвать всех к тому, чтобы все жили по каким-то лекалам, по моим лекалам.
Но одновременно с тем я могу сказать, что мои усилия не столь плодотворны. Фильмы, которые делаю я, в общем, не очень любят и не очень смотрят, прямо скажем. Но, может быть, я отстал от времени уже, поезд мой ушел. Может быть. А может быть, это такая реальность и такой овраг, в который периодически попадают разные народы. Но такое ощущение, что мы в овраге давно. У меня такое впечатление почему-то.
Может быть, это потому, что мы как социальное явление, как общество, как вы говорите, некритичное и мы чрезвычайно разнородные и чрезвычайно разные. Это то, что из себя представляет сегодня Российская Федерация. Это очень печальная конгломерация по внутреннему. И религиозно очень контрастна. И плюс еще обострение религиозной борьбы и вмешательство в политическую борьбу православной церкви, которое баланс между православием и исламом как-то нарушает все время.
Очень разные национальные традиции, на мой взгляд, часто несовместимые. И конечно, очень напряженное и очень часто высокомерное отношение людей разных этносов, которые входят в состав Российской Федерации, к тем, кто называется людьми русской культуры или русскими, условно говоря.
К. Ларина― Вы Чечню имеете в виду?
А. Сокуров― Не только. Ну что вы? Это я даже вообще не имею в виду. Это не вопрос для обсуждения. Это секторы определенные географические, где назревает, на мой взгляд, чрезвычайно тяжелая ситуация. И она впереди. Об этом говорят даже мои друзья военные. Но это уже другой вопрос. Я имею в виду, конечно, кавказский регион, который пребывает в вялом или в отсутствии экономического развития. У молодых людей нет стимула для развития национальной культуры, для самосовершенствования, вообще для реализации. Вот была у меня эта мастерская в Нальчике.
В. Дымарский― В Кабардино-Балкарии. А ее уже нет, Александр Николаевич?
А. Сокуров― Так ее давно уже нет. 5 или 6 лет назад как они получили дипломы, и уже большая часть из них сняли уже полнометражные фильмы.
В. Дымарский― Получали премии.
А. Сокуров― Наверное, да, что-то кто-то получал. Но моя-то задача была, чтобы, получив хорошее образование, – а мы очень старались, работали с ними серьезно, – чтобы они остались на Родине, чтобы они не растеклись, не убежали, не бросили свои этносы, свои народы, чтобы они вот это внутреннее развитие, мотивацию к жизни вот этой так называемой окраины России, чтобы они стимулировали это. Они практически все уехали, убежали.
К. Ларина― Александр Николаевич, потому что это опасная работа. Оказалось, быть режиссером – опасная работа.
А. Сокуров― Это и ежику понятно. Но они молодые люди и молодые люди с амбициями и так далее, люди на коне, что называется. И это их обязанность и долг быть со своим народом. Я никуда ведь не уезжаю. И многие мои ученики – молодые люди, – кто работает и живет в России, они же не бегут сейчас эти режиссеры и так далее, они бьются как могут. Кавказ молодежь кавказская покидает. Я потерпел поражение. Я ведь хотел, чтобы они там начинали изменять жизнь. Но, к сожалению… Вообще очень тяжелая и больная ситуация для нас это кавказское наследие.
Я хочу повторить то, что я говорил несколько раз. Большая часть молодых людей выходцев с Кавказа, кавказцев, с которыми мне приходится обсуждать разные исторические коллизии, мне говорят: «Нам нужно жить отдельно от России». Это говорят и девочки, и парни. А я им говорил: «Представляете ли вы, что это такое? Представляете ли, что всякое вот такое движение сейчас к отделению от России приведет к кровавым гражданским войнам?» Вы знаете, что мне отвечают они все практически? – «Пусть. Мы должны пройти через этот путь».
В. Дымарский― Может быть, потому что вот это национальное и религиозное заменило собой прежнее идеологическое?
А. Сокуров― Может быть, так и должно быть. Кто же может указать им, как им жить, исходя из традиций, исходя из влияния религиозного? Они же другие. Мы должны признать, что это другие люди с другой душой, с другими традициями, с другим отношением между мужчиной и женщиной, с другим отношением к молодежи. Они другие. Нельзя транслировать им среднеевропейский или какой-то русский образчик.
К. Ларина― Подождите, а как же женщины или люди нетрадиционной ориентации сексуальной, которые бегут из этих республик, потому что их там убивают реально? Вот буквально сегодня, мы с вами разговариваем, в Дагестане разгромили силовики, не какие-нибудь там бандиты с улицы, а силовики, официальные власти…
В. Дымарский― И не местные национальные.
К. Ларина― Да. Разгромили центр помощи жертвам домашнего насилия. Как?
А. Сокуров― Разве мы первый раз сталкиваемся с этим, когда…
К. Ларина― Простите, у них хотя бы сейчас есть хотя бы подобие возможности защиты. А когда они отделятся, когда они закроются от всего мира – всё.
А. Сокуров― Вот тогда у них гораздо большая будет защита.
К. Ларина― Вы думаете?
В. Дымарский― Силовики-то не местные, а силовиками командует федеральный центр.
А. Сокуров― Вы ошибаетесь. Всем, что происходит внутри национального анклава и внутри национального процесса, конечно, всем этим руководят местные силовики. И в данном случае, как по «Эхо Москвы» я слышал, это был присланный отряд из Чечни. Ну и все. Это их дело.
К. Ларина― Они там беглую девушку искали свою.
А. Сокуров― Это всё преступления. И это на фоне тех преступлений, которые совершались до этого. Вы же сами знаете. Это не самое страшное, не самое тяжелое, но это преступление.
В. Дымарский― Александр Николаевич, а как вам кажется, вот это все, что вы говорите, вот это состояние нашего общества – это наследие именно советское или это наследие, как у нас принято говорить, многовековой отечественной истории?
А. Сокуров― На этот вопрос трудно отвечать. Я знаю, что на «Эхо Москвы» постоянно об этом говорят, и каждый выдвигает какие-то версии. Но я думаю, что мы тяжелая страна. Мы страна, где до сих пор не удалось создать равновесное государство. И у нас, конечно, очень тяжелое наследие и психофизическое, не знаю какое, рабства и этой соперности. Пока оно на генетическом уровне.
Сейчас в эти 20-е годы этого столетия часть наших сограждан постепенно начинает расставаться с этим наследием. Они платят за это дорого свободой своей, будущим своим. Наша задача – защитить их как мы можем и помочь им, когда они выйдут из этих мест заключения, как-то удержаться в этой жизни или сопроводить их за пределы страны – какое решение они примут. Это уже они сами должны принимать.
Но мы должны понимать, что ни один исторический период в нашей стране не завершился исполнением поставленных задач, исправлением каких-то проблем и исправлением ошибок и определением пороков, которые в обществе существуют. Ни один из периодов не был завершен так. Не было извлечено уроков из Великой Отечественной войны, не было извлечено уроков из Октябрьского переворота, не было извлечено уроков из практики сталинского государства этого.
И никто не осмысляет и не думает, что это было за государство, какие основы заложил в это государство Ленин, что вообще из себя представляет социально-политическая практика Российского государства, каких бы эпох это ни было – николаевская Россия, Романовых и так далее и так далее. От Романовых государство перенимало все основные, все принципиальные болезни и все принципиальные системные приспособления. Они перешли в значительной степени в советский период. И сейчас они ползком, иногда тихо, скрытно, иногда, как мне кажется, открыто совершенно возвращаются опять в нашу жизнь. Это и есть та проблема.
Иногда, кстати, об этом очень точно говорит Явлинский. Вот мы не всегда его слушаем внимательно и не всегда понимаем его грамотную политическую речь, его системные размышления. Он все же отличается вот этой гуманитарной политической системной культурой. Но у него есть ответы на некоторые вот эти вопросы. Есть, есть, есть.
К. Ларина― Можно я задам вопрос от слушателя?
В. Дымарский― Давай, конечно.
К. Ларина― Спрашивает Валентина: «Способен ли наш народ в нынешнем его состоянии к нравственному очищению или это вечная утопия для России?» То, о чем мы говорим сегодня.
В. Дымарский― Ничего себе вопросик.
А. Сокуров― Да нет, конечно способен. Вопрос очень простой и ответ простой. Я вот недавно был в одной из школ здесь в окрестностях Петербурга в 10 классе, был на уроке математики в этом лицее. И я посмотрел на этих молодых людей с огорчением, но и с восторгом. Конечно способен. И я когда смотрю на моих студентов сейчас, среди которых есть молодые люди, на мой взгляд, с выдающимся дарованием, и молодых продюсеров… Когда-то снимался у меня Алексей Неймышев в «Отце и сыне», он сейчас постоянно уже занимается продюсерской работой среди молодых людей. Нет-нет, нам просто не надо их бросать, надо им помогать.
И нам, людям моего поколения, на надо жалеть сил и не надо ничего бояться. Но мне-то уже поздно чего-то бояться. Вообще никогда не боялся и сейчас поздно. Но оставлять их без помощи, оставлять их без сердечного, как бы Солженицын сказал, присмотра точно не надо. А надо оставаться в стране, надо быть рядом с ними. И надо настолько, насколько это вообще возможно, все время напоминать, в том числе и власти, полагая, что среди них есть какие-то отдельные островки, какие-то отдельные люди достойные, что они должны вспомнить о суде совести. Я не говорю, о божьем суде, я не воцерковленный человек, но о суде совести, потому что все равно этот суд придет. Он будет. В этом я не сомневаюсь.
И я не хочу, чтобы молодые люди, мои соотечественники, стали бы судьями этих людей. Вот я этого не хочу. Хочу, чтобы они сами осознали все свое заблуждение и всю свою фамильярность в отношении государства и в отношении не населения, а народа. Сберегать нужно не население, а народ.
В. Дымарский― Я думаю, что власть предержащие больше всего и боятся не суда совести собственного, а именно суда. Поэтому и такая жестокость.
А. Сокуров― Жестокость не от этого, жестокость от глупости. У меня была несколько месяцев назад встреча с представителем президента по Северо-Западному округу, чиновником. И я просидел у него, наверное, минут 25, потом вскочил с яростью, хлопнул дверью и с какими-то проклятьями выбежал из этого кабинета этого человека, который позволял при мне оскорблять людей, оскорблять народ, вести себя фамильярно, вести себя высокомерно. Ну да, вот они такие. Да, они такие.
К. Ларина― А так всегда было. Или это кто-то внушает, что это не граждане, это пыль, бараны, как когда-то Сталин говорил про людей?
А. Сокуров― Эти – нет. Во-первых, очень мало сопротивления этим людям. За всю жизнь, наверное, этого чиновника я, наверное, первый.
К. Ларина― Да вы что? А почему?
А. Сокуров― Но, наверное, и последний, кто выбегает из его кабинета, обвиняя в гнусном отношении к народу.
В. Дымарский― Потому что все боятся.
К. Ларина― А что, так все боятся и всю жизнь так боятся сказать подлецу, что он подлец?
А. Сокуров― Я не знаю. Как же мне судить о многих людях, когда мне самому это делать трудно? Скажу вам честно, мне очень трудно, мне очень тяжело что-либо говорить горькое и тяжелое про мою страну, про мое государство. Потому что другого у меня нет. У меня нет другого государства. И у меня нет другого времени. И у меня точно нет других современников. Вот нет у меня этого. И я понимаю, не будет. И я понимаю, что в одной этой лодке не по нашей воле мы все оказались.
Я понимаю, что некоторые будут грести до берега из последних сил, а другие припасли уже спасательные жилеты и готовы в любой момент прыгнуть за борт и как-то по-своему своим способом добраться. Вот нас, кто готовы грести из последних сил, немало, но нас все равно меньше, чем их, пока.
В. Дымарский― Надо еще грести в одну сторону, Александр Николаевич.
А. Сокуров― Да. Это не является пессимизмом, я хочу вам сказать.
В. Дымарский― Да. Это грусть.
А. Сокуров― Не передает отчаяние. Нет, я иногда впадаю в это состояние просто оттого, что у меня сил физических немного. Но я не прекращаю как-то сопротивляться и делать, что я могу.
К. Ларина― Простите, Александр Николаевич. Вот тоже вопрос, который я хотела вам задать. Вот эта формула – делай, что должно, и будь, что будет – она насколько сегодня вообще работоспособна? Возможно ли сегодня по этому принципу жить?
А. Сокуров― Мне трудно ответить на этот вопрос, потому что я не приемлю эту формулу. Первую часть формулы я приемлю, а вот вторую – нет, потому что если мне безразлично, что будет, то зачем я эти усилия предпринимаю? Нет, я хочу победить. Я хочу кого-то убедить. Я хочу кому-то помочь. Я хочу какой-то добрый нрав, если во мне еще он есть, протранслировать, передать этот добрый нрав, доброе настроение.
Да, это моя Родина. Я понимаю, что уже этой Российской Федерации нет, но я ее представляю как мою Родину. Это не мое Отечество. Мое Отечество – Россия. Но моя Родина – Советский Союз, Российская Федерация. Если бы я имел другое представление, разве я 5 лет не потратил бы на кавказские курсы. Я же за это время снял только два фильма. Мне многие говорили: «Ты губишь себя. Ты не в состоянии. Нельзя это совмещать с киноработой». Но я-то был уверен, что я это делаю ради моей этой страны. Я понимаю, что я проиграл. Ну, ладно. Хорошо, что я это понимаю. Гордыни у меня за этот курс никакой нет. Я проиграл.
В. Дымарский― Александр Николаевич, не надо, по-моему, все-таки признавать своего поражения. У нас осталось несколько минут. И давайте о ваших победах. Как у нас говорят, о ваших творческих планах. В общем-то, они более-менее известны. Вы делаете фильм про войну. Будет в этом году готов? Вы обещаете зрителю?
К. Ларина― К концу года, да?
В. Дымарский― К концу года, да.
А. Сокуров― Я надеюсь, что в декабре мы его сделаем. Он будет называться «Сказка». Это очень тяжелое с точки зрения профессиональной работы. Мы буквально в эти дни озвучание делаем. В эти субботу и воскресенье у нас озвучание Черчилля. Мы сделали озвучание Наполеона и так далее. У нас каждый герой говорит на своем родном языке. И вот думаем, что до конца июля вот это актерское озвучание большое сделаем. Нам, конечно, мешают очень пограничные проблемы, ковидные вот эти проблемы мешают. Надо же носителей языка на озвучание этих ролей приглашать. Мы надеемся, что мы в декабре.
В. Дымарский― Ну вот видите, Александр Николаевич, а вы говорите, поражения. В кинематографе у вас нет поражений.
К. Ларина― Минуточку, по поводу «Сказки» про Вторую мировую войну. Александр Николаевич, вы же понимаете, что за время, пока вы работали над этой картиной, принято несколько очень важных законодательных инициатив, связанных как раз с историей Второй мировой или Великой Отечественной войны. Нет ли у вас тут опасений никаких? Под статью не попадете? Или вы ко всему готовы?
А. Сокуров― Я ко всему готов, конечно. Но это настолько художественная работа хотя там есть политический контекст. Но политически-исторический контекст есть, конечно, в этом фильме. Но «Сказка» – это фантазия. В конце концов, все мои фильмы некоторое время назад вообще были не разрешены к показу. И опыт душевного переживания у меня есть. И я уже этого не боюсь. Но мне почему-то кажется, что это надо сделать.
В. Дымарский― Да. Про войну же мы много раз с вами говорили о том, что вы все-таки хотите осмыслить и переосмыслить войну. Война для вас такой особый.
А. Сокуров― Хочу поставить какую-то точку в этом. Я немножко уже устал от исторического контекста. Есть такие веселые, ироничные вещи в этом фильме и, на самом деле, сказочные такие и трогательные. Я хочу поставить точку в этом. И мне нечего больше будет сказать по этому поводу ни своим соотечественникам, если им вообще это будет интересно, ни европейским зрителям, которым, может быть, это будет более интересно даже, чем в России.
К. Ларина― Мы знаем по истории нашего Отечества, что именно сочинения, художественные произведения и особенно сказки и прочие побасенки вызывают особый гнев у властей. Почему-то они больше всего боятся вот такого жанра – художественного.
В. Дымарский― Ну что, пора завершать нашу программу, по-моему.
К. Ларина― Да.
В. Дымарский― К сожалению.
К. Ларина― Александр Николаевич, как бы то ни было, мы желаем вам провести день 14 июня в хорошей компании с близкими людьми, чтобы это был хороший день, и чтобы вам было хотя бы в этот день в рамках этого дня покойно, и какая-то гармония была в сердце.
В. Дымарский― И победы еще будут, Александр Николаевич.
К. Ларина― Это мы не сомневаемся.
А. Сокуров― Вы знаете, мужчина должен с блеском признавать поражения.
К. Ларина― И не отличать их от побед, как завещал великий поэт. Спасибо.
В. Дымарский― Спасибо огромное. Всего доброго.

Yekaterinburg , Sverdlovskaya-oblast , Russia , Moscow , Moskva , United-states , Hong-kong , Washington , White-house , District-of-columbia , China , Beijing